Иван Григорьевич Тинин

Родился в дворянской семье Никулиных-Тининых, русских эмигрантов первой волны, в болгарском городе Дреново. Глава семьи, Григорий Иванович, до Октябрьской революции был дворянином Курской губернии, а мать, Анна Александровна, приходилась морганатической дочерью одному из приближенных последнего российского императора Николая II.  Иван учился в русской классической гимназии, с восьми лет прислуживал иподьяконом русскому архиепископу Серафиму (Соболеву) в Русской Православной церкви св. Николая Угодника, был студентом Софийского университета имени св. Климента Охридского. Во Второй мировой войне его отец и младший брат Леонид погибли во время бомбежки города Софии. Иван Тинин служил в Болгарской армии в составе 3-го Украинского фронта. За боевые заслуги он получил в 1945 году от царя Болгарии Симеона II орден с короной, мечами и кольтом. Первая жена Ариадна Невейнова.
НЕВЕЙНОВ Михаил Иванович ( 1873- 1946) -  Капитан 1 ранга за отличную ревностную службу и особые требования, вызванные обстоятельствами войны - 30.07.1915 г. В эмиграции во Франции, жил в Париже. После 1930-х гг семья переехала в Болгарию. Жена -Мария Николаевна, урожденная Шевченко. Дети: дочери — Злата, Мария и Ада (Ариадна), сыновья Игорь, Боян. Дочь Ада в 1947 году вышла замуж за друга своей юности, бывшего эмигранта в Болгарии, ставшего гражданином СССР И.Г. Тинина и в 1955 году вместе с ним уехала в СССР.

«Потомки должны быть лучше…»     Владимир  Павшук
http://selskajanov.ru/potomki-dolzhny-byt-luchshe/

На снимке: И.Г. ТИНИН

Это утверждение, вынесенное мной в виде цитаты в заголовок, я позаимствовал из книги «Бытие. Исход. Второзаконие. (История глазами очевидца)», принадлежащей перу Ивана Григорьевича ТИНИНА, в 50 – 70-е годы прошлого века работавшего в Дубовке художественным руководителем и директором местного Дома культуры. Полностью же его философское умозаключение звучит так: «Предков не выбирают и помнят их такими, какими они были. Потомки же должны быть всегда лучше их своими делами, и молитвами обязаны замаливать их грехи».

Публичный человек

Удивительно, какие затейливые узоры и непредсказуемые петли накидывает порой на судьбу каждого из нас неутомимая кружевница – жизнь! Скажем, сам Иван Григорьевич Тинин, родившийся в 1923 году в Болгарии в семье русского офицера – эмигранта, едва ли мог предполагать, что в 1955 году, по возращении на историческую Родину, окажется именно в нашем маленьком городке Дубовке и проживет здесь немало лет.

Мало того, оказывается, он в свое время являлся в Дубовке весьма публичной и известной многим личностью. Первым, от кого я совершенно случайно услышал об этом, был Анатолий Михайлович Корсаков – ныне уважаемый всеми геральдист, автор и соавтор нынешних дубовских гербов. Как-то в разговоре об истории этих гербов он сообщил, что идея создания герба Дубовки принадлежит именно Тинину, и высказал её Иван Григорьевич ещё в 1955-56 годах, вскоре после своего приезда сюда.

А дубовский предприниматель Валерий Александрович Бодров буквально на днях рассказал мне, что школьником ходил в созданный здесь Тининым кукольный кружок. Ему запомнилось, как интересно и весело Иван Григорьевич проводил занятия с ребятишками, какие кукольный спектакли они готовили под его руководством.

Присутствовавший при нашем разговоре другой старожил Дубовки Александр Егорович Искиндиров тоже вдруг припомнил любопытный случай,  как однажды Тинин, следивший за порядком на танцплощадке местного ДК, защитил от хулиганов его родного братишку, только что пришедшего из армии.

У микрофона волгоградского радио

Но вернусь к собственным впечатлениям от встреч и общения с Иваном Григорьевичем в Волгограде. Наше знакомство состоялось на Волгоградском радио, куда меня только что пригласили работать корреспондентом молодежной редакции. Сцена эта до сих пор перед глазами. Я прихожу утром в радиокомитет и вижу в помещении молодежной редакции сидящего в кресле незнакомого человека, оживленно беседующего о чем-то с редактором «молодежки» Ларисой Ульяненко. Редактор представляет: «Знакомьтесь, это наш постоянный нештатный автор Иван Григорьевич Тинин. Он готовит у нас несколько программ для старшеклассников и студентов». Тот поднимается из кресла, протягивает руку, а я отмечаю про себя: ого, а росточком-то он чуть не под два метра, глаза внимательные, умные. И вообще внешне чем-то напоминает то ли артиста, то ли бывшего воина-гвардейца – такой же стройный, даже импозантный. А уже через несколько минут общения обнаружил в Тинине ещё и великолепного рассказчика и остроумца, которого интересно и приятно слушать.

Таким он был и у микрофона в радиостудии, когда общался с невидимыми ему молодыми слушателями. В ту пору радийное начальство следило за тем приходят ли отклики на наши радиопередачи и на этом основании делало выводы об их «пользе» и качестве работы самого радиожурналиста. Так вот, на передачи Ивана Григорьевича Тинина практически всегда приходило много таких откликов – письменных и по телефону, что подтверждало его популярность у слушателей. Немалое значение в этом играли его разносторонние знания и живая непринужденная манера общения с молодежной аудиторией, которая, как сами понимаете, не терпит казенного дидактического языка. Тинин же в радиоэфире был для неё хоть и старшим, но другом и мудрым собеседником.

А вне работы меня связывали с ним и общие знакомые. Как и я, он дружил, например, с известным в Волгограде бардом и путешественником Владимиром Корецким. Помню как в 1996 году мы вместе с Иваном Григорьевичем провожали того в далекое плавание на яхте «Владимир Высоцкий» от Новороссийска через моря и океан аж до берегов Канады, как тепло напутствовал Тинин экипаж отчаянных волгоградских яхтсменов.

Сводила нас не раз и «дорога к храму». В самом прямом смысле. Дело в том, что в 90-х годах я познакомился и подружился со священником храма святой Параскевы-мученицы Александром Троицким в Кировском районе Волгограда. Батюшка возрождал эту церковь после того, как она на долгие годы была приспособлена местными властями под какой-то склад. И каково же было моё удивление, когда узнал, что Иван Григорьевич Тинин возглавляет здесь церковный приход. Вместе мы потом, как могли, помогали новому настоятелю в ремонте храма, сборе средств на это и других богоугодных делах.

А Ивана Григорьевича хватало буквально на всё. Помимо того, о чем рассказываю, он в те годы ещё и активно преподавал – в Волгоградском педагогическом институте (ныне университете), затем в Волгоградском государственном университете, параллельно редактировал газету Волгоградской епархии «Православное слово». И везде его ценили и, подчеркиваю, любили и коллеги, и студенты. Думаю, прежде всего, за то, что он был человеком подлинной культуры, а также за доброту и своеобразный «тининский» юмор.

«Знай свой род»

Всё это есть и в упомянутой уже мной его биографической книге «Бытие. Исход. Второзаконие», вышедшей в Волгограде в 2001 году. Один её экземпляр ныне хранится у дочери Ивана Григорьевича Татьяны Ивановны Тининой, которая по-прежнему живет в Дубовке, в той же квартире, где когда-то жила вся их семья. Татьяна Ивановна любезно предоставила мне на время эту книгу, на титульном листе которой рукой автора написано: «Танюше. Знай свой род. Июнь 2001 года. Папа». В ней прослеживается родословная всей династии Тининых – от времен царствования Ивана Грозного до наших дней.

В книге множество интереснейших исторических фактов, разысканных Иваном Григорьевичем в различных архивах. Но за неимением места я возьму лишь отдельные из них, которые касаются его родителей, детей и непосредственно его самого.

Как уже сказал, он родился в Болгарии в семье русских эмигрантов «первой волны». Его отец Григорий Иванович Тинин во время Первой мировой войны служил вольноопределяющимся в действующей армии, за военные заслуги был удостоен Георгиевского креста. Ни Февральскую, ни Октябрьскую революции 1917 года он не принял, относился к этим событиям с горечью. Однако в период гражданской войны был не по своей воле зачислен в Белую армию, вместе с ней отступал в Крым, а оттуда, когда полуостров захватили красные, на пароходе эвакуировался в Турцию. Уже позже он узнал, что все оставшиеся в Крыму и сложившие оружие офицеры были расстреляны. Как пишет Иван Григорьевич, его отец считал себя подлецом, что не остался в России вместе с ними и не разделил их трагическую участь, и что это болезненное чувство чести, которое было свойственно русским офицерам, не давало ему покоя на протяжении всей его эмигрантской жизни.

Мать Ивана Григорьевича Анна Александровна Лаврова, выпускница Санкт-Петербургского института благородных девиц, волею судьбы после Октября 1917-го тоже оказалась в эмиграции. Сначала жила в Египте, где и познакомилась с Григорием Ивановичем Тининым, который к тому времени тоже перебрался туда из Турции. Они поженились, что потом дало право Ивану Григорьевичу шутить: «Я был зачат под пальмами». А в 1923 году супруги Тинины, чтобы быть ближе к покинутой ими Родине, уехали в Болгарию, где и появился на свет их первенец.

Детские годы Ивана Григорьевича связаны с маленьким патриархальным болгарским городком Дреново, где сначала обосновалась их семья. А спустя несколько лет Тинины перебрались в столицу Болгарии Софию. Тут он учился в гимназии, где в числе прочих предметов изучали Слово Божие, посещал расположенную неподалеку русскую православную церковь, что, несомненно, сыграло свою роль в формировании в нем истинного христианина.

Война

«Выпускные экзамены нашего класса проходили в июне 1941 года, — вспоминает в своей книге Иван Григорьевич. – Помню, шел экзамен по латинскому языку, и вдруг прошел слух – война. Несмотря на то, что наши педагоги были эмигрантами из России, и большая часть из них ненавидела большевиков, все они, как один, говорили и внушали нам, что Россия никогда не будет под немецким сапогом. Они чувствовали свою причастность к событиям и были на стороне России. Это были настоящие русские патриоты. Их настроение и боль передались нам».

Осенью того же года Тинин был зачислен в Софийский государственный университет на юридический факультет. Однако через два года, в сентябре 1943-го, был призван в болгарскую армию. «Понюхать пороху» солдату довелось – и под обстрелами побывал, и под бомбежками оказывался. А однажды даже чуть было не был расстрелян захватившими его в плен сербскими партизанами. Спасло Ивана Григорьевича природное чувство юмора, о котором я уже говорил, и умение владеть собой в самых тяжелых обстоятельствах. Сербские партизаны, считавшие болгарских военных своими врагами, решили расстрелять пленного. Но сначала решили голосовать: кто «за», а кто «против» этого решения. Было их четверо, и голоса разделились поровну – двое настаивали, чтобы его расстрелять, а двое предлагали отпустить. «И тут вмешался я, — пишет Тинин. – «Вот вы тут голосуете, а мой голос не учитываете. А я, можно сказать, самое заинтересованное лицо в этом деле. Я голосую за то, чтобы не убивать меня». И что же вы думаете? Партизаны в самом деле отпустили его по добру – поздорову.

Прогнал фашистов … русским матом

А вот ещё один любопытный эпизод из военной биографии Ивана Григорьевича, которым он как-то поделился с моим коллегой из газеты «Волгоградская правда» Николаем Марченко. Произошло это уже после прихода в Болгарию Красной армии. Болгарские солдаты, в числе которых был и Тинин, отправились вместе с советскими воинами в освободительный поход по Югославии. Но во время боев за одну из высот немцы нанесли болгарам серьезные потери. К тому же пытались оказать психологическое давление, кричали: «Болгар, Сталин капут!» Тогда сослуживцы обратились к Тинину как единственному среди них русскому: «Слушай, братушка, покрой их русским матом. Может, утихомирятся». И тот начал громко командовать по-русски: «Тысяча двести тридцать третья сибирская дивизия, вперед!» Немцы стихли, затем с их позиций донеслось: «Рус?» «Конечно, русский!» — подтвердил Тинин и присовокупил по их адресу ещё несколько непечатных выражений. Потом болгары в темноте отступили, а наутро обнаружили, что на высоте, за которую они бились три дня, не осталось ни одного немца. И болгарские солдаты закричали «ура» в честь Тинина, который выгнал немцев одним русским матом. Между прочим, за участие в боевых действиях Иван Григорьевич в 1945 году был награжден болгарским орденом «За боевые заслуги».

День Победы он встретил в Австрии, где находилась их болгарская часть, входившая в состав 3-го Украинского фронта. После войны Тинин вернулся в Болгарию, где начал посещать клуб советских граждан, а позже в качестве журналиста устроился работать  в газету «За советскую Родину», начавшую выходить после прихода сюда Красной Армии.

На исторической родине

В 1947 году Иван Григорьевич женился на милой красивой девушке по имени Ариадна Невейнова, которая тоже была дочерью русского эмигранта. В Болгарии у них родились дети – сын Иван и дочь Татьяна. То есть, жизнь у них вроде бы налаживалась. Но впитанная, как принято говорить, «с молоком матери» ностальгия по исторической родине не давало им покоя. К тому же, в 1946 году вышел указ Сталина, по которому все бывшие подданные Российской империи и их потомки приглашались получать советское гражданство. В числе тех, кто подал такие заявления, были и супруги Тинины. Таким образом, как уже указывал, в 1955 году Иван Григорьевич с семьей уехал из Болгарии в СССР и спустя несколько месяцев оказался в нашей Дубовке, где требовались культработники.

Здесь помимо выполнения своих прямых обязанностей художественного руководителя и директора дубовского ДК  Тинин активно участвовал и в других различных культурно-массовых мероприятиях: вместе с агитбригадой выезжал на поля с концертами для тружеников села, организовал в Дубовке первую команду КВН, которая «прогремела» тогда на весь СССР, наших кавээнщиков даже приглашали на игры в Москву. Ну, и как вы слышали, ещё и детским «театром кукол» руководил. Удивляешься, как только его на всё хватало!

В Дубовке выросли и повзрослели дети Ивана Григорьевича и Ариадны Михайловны – Иван и Татьяна. Дочь долгое время работала в Дубовском районном суде и по-прежнему живет в Дубовке. Сын Иван стал капитаном и водил по Волге суда-сухогрузы. После смерти жены, которая упокоилась на старом городском кладбище, Иван Григорьевич перебрался в Волгоград, но Дубовку не забывал и часто наведывался сюда.

Своей жизни и работе в Дубовке Иван Григорьевич посвятил много страниц в своей биографической книге. Настоятельно советую прочитать её тем, кто этого ещё не сделал – поверьте, узнаете из неё много нового и интересного не только об авторе, но и родном городе и районе.